Пришла посылка от Маши и сделала меня самым счастливым человеком на свете.
Читать дальшеОбложка
Все, кто хорошо знает меня, знают и то, что «Южный ветер» всю жизнь был для меня практически предметом религиозного культа. Я не так часто говорю об этой книге, потому что совершенно теряюсь и не нахожу слов, чтобы рассказать, как сильно я ее люблю. Если попытаться вкратце описать ее ценность для меня, то получится примерно (примерно!) следующее. «Южный ветер» представляет собой инструкцию, полагаясь на одну которую, можно жить счастливо, в хорошем расположении духа и совершенно не скучая. «Мне с двадцати лет не было скучно», - как говорил епископ Херд. Это была одна из фраз, которые я выписывала на бумажку при первом прочтении. Это самая здравомысленная («И в заключение Кит посоветовал мне убить кого-нибудь, сказал, что это сделает из меня мужчину» - улыбнулся Деннис), самая здоровая («Нет ничего естественнее инцеста…» - начал мистер Кит, но ему не дали закончить) и, безусловно, благодушнейшая книга, которую когда-либо видел свет. Составляя мысленно список книг, которые меня сформировали, я не могу не улыбаться при мысли, каким противоядием она служила тогда и служит теперь всему тому декадентскому унынию и фатализму, которые отравляли мой мозг начиная лет с 18, когда я дорвалась до Интернета и смогла скачивать себе Стоппарда и Хаусмана, пока не лопну.
В профиль
Здесь нашлось что-то новое, чего я раньше не читала: предисловие Дугласа к американскому изданию, написанное с тем же блеском и остроумием, как и все, за что он брался. Он пишет, что прототипом Бажакулова «obviously» послужил Распутин и «and another holy Russian impostor whose name I cannot recall». Мне это тоже казалось очевидным, когда я читала книгу первый раз, но с тех прошло много времени, а я поднаторела в истории Капри)) Это интересно, потому что Бажакулов и его секта «божьих коровок», как по мне, явно списаны с Карла Вильгельма Диффенбаха (художника-символиста) и его последователей. Я думаю, упоминание Распутина - это обманный ход, потому что Диффенбах делал иллюстрации к одной из дугласовских книг, вряд ли Дуглас хотел сильно портить с ним отношения, тем более что Бажакулов, должно быть, единственный (или один из очень немногих) персонаж, описанный автором без особой симпатии. Бог ты мой, даже синьор Малипиццо, и тот вызывает что-то, похожее на жалость, не говоря уже о ничтожестве типа мистера Паркера, чьи трагикомичные горести никого не смогли бы оставить равнодушными.
Форзац
To Daniel, my husband, whose sense of humor may lead him to an appreciation of the characters (here?). Julia*, 1947.
Это был очень счастливый брак, я верю в это.
На страницах 20 и 21 находим это:
The end
И еще пара картинок, на которые я наткнулась недавно, пролистывая файлы на компьютере.
John Singer Sargent, "Boat in the Waters off Capri" (1878)
Charles Caryl Coleman, "The Villa Castello, Capri" (1895)
Я на Капри страшно подумать сколько лет тому назад. Путешествие, которое не состоялось бы без Дугласа.
* Cначала я прочитала имя как Джулия, теперь вижу, что L у нее довольно характерное, и в имени его явно нет. Юля, можешь помочь разобрать?