Я заново нашла тот отрывок в "Говардс Энде", который давно хотела повесить сюда, но раз уж зашла речь о Форстере, то сделаю это сейчас. Не знаю, насколько это увлекательно читается, будучи вырванным из контекста... Но бог с ним.
читать дальшеЛеонард - очень бедный человек из крестьянской семьи, работает мелким банковским чиновником, а по вечерам пытается повышать свой культурный уровень:
"...Теперь Леонард выругался с большим чувством и бросился на кухню, где сунул руки в воду. Кухня была такого же размера, что и гостиная, хотя она же была одновременно и спальней. Таков был его дом. Он снимал квартиру с мебелью: из всех предметов обстановки ему не принадлежал ни один за исключением фотографии в рамке, амуров и книг. — Черт, черт, проклятье! — бормотал он, вставляя и другие подобные слова, слышанные от людей постарше. Потом поднес руку ко лбу и сказал: «Провались все к черту…», — но в этой фразе прозвучал уже совсем иной смысл. Взяв себя в руки, он выпил немного черного чая, сохранившегося, потому что его не заметили, на верхней полке, и проглотил несколько пыльных крошек кекса. Затем вернулся в гостиную, снова уселся в кресло и начал читать том Рёскина.
В семи милях к северу от Венеции…
Как совершенно начало его знаменитой главы! Как превосходна способность автора к назиданию и к поэзии! Богатый человек говорит с нами из своей гондолы.
В семи милях к северу от Венеции песчаные отмели, ближе к городу чуть поднимающиеся над отметкой самой низкой точки отлива, постепенно достигают более высокого уровня и, наконец, соединяются в поля соленых зыбунов, которые вырастают то здесь, то там в виде бесформенных кочек, пронизанные тонкими ручейками морской воды.
Леонард пытался создавать свой стиль, опираясь на Рёскина: для него это был величайший мастер английской прозы. Он упорно читал дальше, время от времени делая пометки. Давайте немного остановимся на каждой из данных характеристик по порядку, и, во-первых (ибо о колоннах уже было сказано достаточно), на том, что весьма типично для этой церкви, — на ее освещенности.
Можно ли что-нибудь почерпнуть из этого великолепного предложения? Мог ли он использовать его для своих будничных нужд? Мог ли он ввести его с некоторыми изменениями в следующее письмо брату, чтецу из мирян англиканской церкви? Например: Давай немного остановимся на каждой из данных характеристик по порядку, и, во-первых (ибо об отсутствии вентиляции уже было сказано достаточно), на том, что очень типично для этой квартиры — на ее сумеречности.
Что-то подсказывало ему, что такие изменения не годятся, и это что-то, если бы он догадался, был сам дух английской прозы. «Моя квартира темная и к тому же душная». Вот это подошло бы. А голос в гондоле звучно и мелодично пел о Старании и Самопожертвовании, наполненный ощущением высшей цели, красоты, даже сочувствия и любви к человеку, однако каким-то образом избегая всего того, что было важным и неизбежным в жизни Леонарда. Потому что это был голос человека, который никогда не был голоден и грязен, а следовательно, и не понимал, что такое голод и грязь. Леонард слушал его с благоговением. Он чувствовал, что приверженность голосу приносит ему пользу, что, если он не отступится от Рёскина, концертов в Куинс-Холле и некоторых картин Уоттса, настанет день, когда он вынырнет из серого омута и увидит мир. Он верил во внезапное преображение — идея, возможно, правильная и для незрелого сознания особенно привлекательная. Она образует основу популярнейшей религии: в сфере предпринимательства она доминирует на фондовой бирже, становясь той «чуточкой везения», которой объясняются все успехи и неудачи. «Была бы у меня хоть чуточка везения, все пошло бы как по маслу… У него роскошный дом в Стрэтеме и „фиат“ на двадцать лошадиных сил, но он, знаете ли, вообще везунчик… Простите, что жена опоздала, но ей вечно не везет — поезда уходят из-под носа». Леонард был выше таких людей: верил, что необходимо прилагать усилия и неуклонно подготавливать желаемые изменения, — но о культурном наследии, которому свойственно постепенно разрастаться, не имел ни малейшего представления: надеялся прийти к Культуре в одночасье, как возрожденцы надеются прийти к Христу. Эти сестрицы Шлегель пришли к ней, получили желаемое, овладели Культурой в полной мере — раз и навсегда. А у него между тем квартира темная и к тому же душная".
Обещала тебе вчера, что буду расширять кругозор, и решила начать с Википедии. И тут сразу же, с первого абзаца, на нас выпрыгнуло ЭТО — не могу не процитировать.
Эдвард Морган Форстер, чаще Э. М. Форстер (англ. Edward Morgan Forster, 1 января 1879, Лондон — 7 июня 1970, Ковентри) — английский романист и эссеист, которого занимала неспособность людей различных социальных (классовых, этнических) групп понять и принять друг друга.
There was a young lady of Niger Who smiled as she rode on a tiger; They returned from the ride With the lady inside, And the smile on the face of the tiger.
Снилось, что Витольд написал несколько постов в жабу о "Безумцах", сопроводив их иллюстративным материалом - картинами неизвестных мне авторов неописуемой красоты. Картины как-то все хорошо объясняли и комментировали, особенно это относилось к Пегги и Дону. Теперь скучаю по этому посту и по этим изображениям...
Вот нашла: "Pyle’s pirate imagery, perhaps his best known work, is a unique combination of historical accuracy and his own personal vision. His interest in authenticity is demonstrated by his archive of costume books and historic manuscripts. Recent research has revealed, however, that there was very little visual information regarding exactly what pirates wore. Pyle filled in the blanks with his vibrant imagination to create images that still shape our view of pirate clothing today". www.illustrationhistory.org/artists/howard-pyle
Пару картинок кину, начну с самой любимой (из-за котороя села когда-то про него читать))
Ты отметила идеальные пиратские зубы, а мне в голову пришел другой вопрос (могу на него ответить, наверное, но терзаться догадками намного интереснее): почему пираты всегда патологически нарядны, в разнообразных украшениях и с хитрыми прическами?
Хотела поискать репрезентативную фотографию, но Гугл упорно тычет мне в нос фансервисом и голым торсом, а мне от такого обычно слишком смешно. Короче, ты меня поняла.
Ответы очевидны, но не пишу их здесь умышленно: вдруг ты знаешь что-то, чего не знаю я.
Я злая, как черт, и даже еще не ложилась. Сон для слабаков. Повешу сюда эту гифку (уже вешала, потом сняла, я знаю), потому что она живо отражает мои эмоции.
I have begun to long for you, I who have no greed; I have begun to ask for you, I who have no need. You say you've gone away from me, but I can feel you when you breathe.
Do not dress in those rags for me, I know you are not poor; you don't love me quite so fiercely now when you know that you are not sure, it is your turn, beloved, it is your flesh that I wear.